Наталия Григорьева
Так и не принесший Биллу Мюррею премию "Золотой глобус" фильм "Гайд-Парк на Гудзоне" добрался, наконец, до российского проката. Режиссер Роджер Мишелл, снявший в 1999 году очаровательный "Ноттинг Хилл" с Джулией Робертс и Хью Грантом, на этот раз выпустил на экраны не то мелодраму, стремящуюся к драме, не то комедию, сваливающуюся в фарс, не то байопик, причем рассказывающий о жизни сразу нескольких замечательных людей. Стоит сразу оговориться, что в данном случае жанры эти плохо уживаются друг с другом, а две сюжетные линии, каждая из которых имела место в реальности, кажется, смотрелись бы лучше в качестве двух отдельных фильмов.
На дворе конец 30-х годов, и всем уже понятно, что война в Европе неизбежна. Вдалеке от полей местами уже начавшейся Второй мировой, в Америке, президент Рузвельт (Мюррей) скучает в загородном доме своей матери, проводя дни за разглядыванием коллекции марок и прослушиванием речей Гитлера по радио. Компанию ему составляют колоритные дамы – мать (Элизабет Уилсон), секретарша Мисси (Элизабет Марвел) и изредка появляющаяся супруга Элеонора (Оливия Уильямс), однако этого Франклину оказывается мало, и он приглашает в гости живущую неподалеку "пятиюродную или шестиюродную" сестру Дейзи (Лора Линни). С ней президент отправляется в автомобильные прогулки, отдыхает душой, а чуть позже и телом, обещает, что однажды, когда он выйдет в отставку, они заживут вместе в построенном специально для этого домике в лесной чаще. Пока, впрочем, есть дела поважнее: на фоне этих сентиментальных путешествий в доме полным ходом идет подготовка к весьма необычному событию – к Рузвельту едет британский король Георг VI (тот самый, который "говорит!"). Не с визитом вежливости, а просить Америку о помощи в войне с фашистской Германией – и тут мы вспоминаем, что на дворе конец 30-х годов.
Важное историческое событие под гнетом прочих перипетий сюжета превращается в местами смешное, местами занудное скетч-шоу. Тут и сцена, где король и королева пытаются пообщаться с простыми американцами, и спальня, увешанная карикатурами на британцев, и известие о том, что на пикнике кормить особ голубых кровей будут хот-догами, не говоря уж про гэги с разбитой посудой. Молодой король (Сэмюэл Уэст) все еще заикается, комплексует из-за истории с отречением брата и не выдерживает неизбежного сравнения с Георгом Колина Ферта. На помощь приходит Билл Мюррей, который спасает своим присутствием все возможные ситуации. Его Рузвельт – улыбчивый, неотразимый, мудрый человек с хитрыми глазами и чувством юмора. На фоне всего официоза и неумелых книксенов, он выглядит тем, кому чужды все эти церемонии, но на самом же деле президент, конечно, не так прост. Едва уловимая грусть в глазах героя Мюррея находит отклик в душе короля Георга, которому здесь больше подходит нежное имя Берти, каким называет его наедине жена. "Ах, если бы не это заикание", - в сердцах восклицает король во время приватной встречи с Рузвельтом. "Ах, если бы не этот полиомиелит!", - с ухмылкой парирует перебирающийся с помощью рук из одного кресла в другое собеседник. Перед чарами Рузвельта здесь кстати не может устоять решительно никто, будь то монархи, в конце концов уплетающие хот-доги, или же дамы, уж простите, не молодые и не легкомысленные, а прощающие президенту все несдержанные им обещания – и, что характерно, вовсе не из жалости к его немощи. Кажется, сыграй Мюррей даже самого фюрера, зрители прониклись бы симпатией.
Как уже было сказано выше, из "Гайд-Парка на Гудзоне" получились бы два вполне сносных фильма, пусть даже в заданных жанрах комедии и мелодрамы. Но история не знает сослагательного наклонения: Америка и Англия заключили-таки союзнический договор, а режиссер Роджер Мишелл снял-таки один фильм, из которого следует, что Рузвельт был знатным ловеласом, а на исход Второй мировой немало повлияли заикание, инвалидное кресло и хот-доги.
